Всяк входящий сюда храни надежду. Успокойся. Считай до ста.
Ох. В моей голове все так же крутятся герои Легенды Белого моря. Они снятся мне. Они умоляют о воплощении в строки. А я, как трусливая девчонка, делаю вид, что не слышу их. Потому что совсем-совсем не хочется, чтобы мои труды воплотились во что-то не то...
Скажи мне, Автор, кто я в этой саге?
Я на героя точно не похож.
Ты видишь только строчки на бумаге.
А я… Ты знаешь, ненавижу ложь.
Я не люблю, когда несправедливость,
Когда враги идут на шаг вперед.
Я не люблю твою дурную милость,
Ведь за нее опять предъявят счет.
Ты чью-то смерть, не думая, опишешь,
Опишешь и забудешь до поры.
А мне ведь после с этим жить, ты слышишь?
И выжить, и не выйти из игры.
Ответь же мне! А впрочем, нет… помедли.
Рассвет, написанный, немыслимо хорош.
Мне это утро вдруг почудилось последним.
Не отвечай - боюсь, опять соврешь.
Мою усталость перепишешь в смелость,
И я, конечно же, не поверну назад.
Но знаешь, Автор, мне бы так хотелось
Хотя бы раз взглянуть тебе в глаза.
Когда бессильно ветер треплет стяги,
Когда дрожит у уха тетива…
Ты видишь только строчки на бумаге...
Смотри теперь, как оживут слова. (с)
Я на героя точно не похож.
Ты видишь только строчки на бумаге.
А я… Ты знаешь, ненавижу ложь.
Я не люблю, когда несправедливость,
Когда враги идут на шаг вперед.
Я не люблю твою дурную милость,
Ведь за нее опять предъявят счет.
Ты чью-то смерть, не думая, опишешь,
Опишешь и забудешь до поры.
А мне ведь после с этим жить, ты слышишь?
И выжить, и не выйти из игры.
Ответь же мне! А впрочем, нет… помедли.
Рассвет, написанный, немыслимо хорош.
Мне это утро вдруг почудилось последним.
Не отвечай - боюсь, опять соврешь.
Мою усталость перепишешь в смелость,
И я, конечно же, не поверну назад.
Но знаешь, Автор, мне бы так хотелось
Хотя бы раз взглянуть тебе в глаза.
Когда бессильно ветер треплет стяги,
Когда дрожит у уха тетива…
Ты видишь только строчки на бумаге...
Смотри теперь, как оживут слова. (с)